To His Mistress Going to Bed
by John Donne
Come, Madam, come, all rest my powers defy,
Until I labour, I in labour lie.
The foe oft-times having the foe in sight,
Is tir’d with standing though he never fight.
Off with that girdle, like heaven’s Zone glistering,
But a far fairer world encompassing.
Unpin that spangled breastplate which you wear,
That th’eyes of busy fools may be stopped there.
Unlace yourself, for that harmonious chime,
Tells me from you, that now it is bed time.
Off with that happy busk, which I envy,
That still can be, and still can stand so nigh.
Your gown going off, such beauteous state reveals,
As when from flowery meads th’hill’s shadow steals.
Off with that wiry Coronet and shew
The hairy Diadem which on you doth grow:
Now off with those shoes, and then safely tread
In this love’s hallow’d temple, this soft bed.
In such white robes, heaven’s Angels used to be
Received by men; Thou Angel bringst with thee
A heaven like Mahomet’s Paradise; and though
Ill spirits walk in white, we easily know,
By this these Angels from an evil sprite,
Those set our hairs, but these our flesh upright.
Licence my roving hands, and let them go,
Before, behind, between, above, below.
O my America! my new-found-land,
My kingdom, safeliest when with one man mann’d,
My Mine of precious stones, My Empirie,
How blest am I in this discovering thee!
To enter in these bonds, is to be free;
Then where my hand is set, my seal shall be.
Full nakedness! All joys are due to thee,
As souls unbodied, bodies uncloth’d must be,
To taste whole joys. Gems which you women use
Are like Atlanta’s balls, cast in men’s views,
That when a fool’s eye lighteth on a Gem,
His earthly soul may covet theirs, not them.
Like pictures, or like books’ gay coverings made
For lay-men, are all women thus array’d;
Themselves are mystic books, which only we
(Whom their imputed grace will dignify)
Must see reveal’d. Then since that I may know;
As liberally, as to a Midwife, shew
Thy self: cast all, yea, this white linen hence,
There is no penance due to innocence.
To teach thee, I am naked first; why then
What needst thou have more covering than a man.
19. Elegie: Auf das Zubettgehen seiner Dame
John Donne
übers. Christa Schuenke
Komm, Freundin, meine Kräfte spornt die Ruhe.
Mich treibt es sehr zur Tat, bis ich es tue.
На раздевание возлюбленной
Джон Донн
Перевод Г. М. Кружкова
Скорей, сударыня! Я весь дрожу,
Как роженица, в муках я лежу;
Нет хуже испытанья для солдата -
Стоять без боя против супостата.
Прочь поясок! Небесный обруч он,
В который мир прекрасный заключен.
Сними нагрудник, звездами расшитый,
Что был от наглых глаз тебе защитой;
Шнуровку распусти! Уже для нас
Куранты пробили заветный час.
Долой корсет! Он - как ревнивец старый
Бессонно бдящий за влюбленной парой.
Твои одежды, обнажая стан,
Скользят, как тени с утренних полян.
Сними с чела сей венчик золоченый -
Украсься золотых волос короной,
Скинь башмачки - и босиком ступай
В святилище любви - альковный рай!
В таком сиянье млечном серафимы
На землю сходят, праведникам зримы.
Хотя и духи адские порой
Облечься могут лживой белизной,
Но верная примета не обманет:
От тех - власы, от этих плоть восстанет.
Моим рукам-скитальцам дай патент
Обследовать весь этот континент;
Тебя я, как Америку, открою,
Смирю и заселю одним собою.
О мой трофей, награда из наград,
Империя моя, бесценный клад!
Я волен лишь в плену твоих объятий,
И ты подвластна лишь моей печати.
Явись же в наготе моим очам:
Как душам - бремя тел, так и телам
Необходимо сбросить груз одежды,
Дабы вкусить блаженство. Лишь невежды
Клюют на шелк, на брошь, на бахрому -
Язычники по духу своему!
Пусть молятся они на переплеты,
Не видящие дальше позолоты
Профаны! Только избранный проник
В суть женщин - этих сокровенных книг,
Ему доступна тайна. Не смущайся,
Как повитухе, мне теперь предайся.
Прочь это девственное полотно:
Не к месту, не ко времени оно.
Продрогнуть опасаешься? - Пустое!
Не нужно покрывал: укройся мною.
by John Donne
Come, Madam, come, all rest my powers defy,
Until I labour, I in labour lie.
The foe oft-times having the foe in sight,
Is tir’d with standing though he never fight.
Off with that girdle, like heaven’s Zone glistering,
But a far fairer world encompassing.
Unpin that spangled breastplate which you wear,
That th’eyes of busy fools may be stopped there.
Unlace yourself, for that harmonious chime,
Tells me from you, that now it is bed time.
Off with that happy busk, which I envy,
That still can be, and still can stand so nigh.
Your gown going off, such beauteous state reveals,
As when from flowery meads th’hill’s shadow steals.
Off with that wiry Coronet and shew
The hairy Diadem which on you doth grow:
Now off with those shoes, and then safely tread
In this love’s hallow’d temple, this soft bed.
In such white robes, heaven’s Angels used to be
Received by men; Thou Angel bringst with thee
A heaven like Mahomet’s Paradise; and though
Ill spirits walk in white, we easily know,
By this these Angels from an evil sprite,
Those set our hairs, but these our flesh upright.
Licence my roving hands, and let them go,
Before, behind, between, above, below.
O my America! my new-found-land,
My kingdom, safeliest when with one man mann’d,
My Mine of precious stones, My Empirie,
How blest am I in this discovering thee!
To enter in these bonds, is to be free;
Then where my hand is set, my seal shall be.
Full nakedness! All joys are due to thee,
As souls unbodied, bodies uncloth’d must be,
To taste whole joys. Gems which you women use
Are like Atlanta’s balls, cast in men’s views,
That when a fool’s eye lighteth on a Gem,
His earthly soul may covet theirs, not them.
Like pictures, or like books’ gay coverings made
For lay-men, are all women thus array’d;
Themselves are mystic books, which only we
(Whom their imputed grace will dignify)
Must see reveal’d. Then since that I may know;
As liberally, as to a Midwife, shew
Thy self: cast all, yea, this white linen hence,
There is no penance due to innocence.
To teach thee, I am naked first; why then
What needst thou have more covering than a man.
19. Elegie: Auf das Zubettgehen seiner Dame
John Donne
übers. Christa Schuenke
Komm, Freundin, meine Kräfte spornt die Ruhe.
Mich treibt es sehr zur Tat, bis ich es tue.
Wer lang dem Feinde gegenübersteht,
Wird müd vom Stehn, eh es ans Kämpfen geht.
Fort mit dem Gürtel, der wie Himmel glänzt,
Doch schöner ist die Welt, die er begrenzt.
Leg ab die Brustwehr, die dir freilich nützt,
Indem sie dich vor dreisten Blicken schützt.
Bind auf die Bänder, und dein Kleid verrät
Mir raschelnd: meine Liebste geht zu Bett.
Das Mieder fort, das ich beneiden muß;
Daß es dir nahesteht, macht mir Verdruß.
Und fällt dein Staat, ist erst ein Staat zu sehn,
Wie wenn die Nebel von den Wiesen gehn.
Fort mit der festgeflochtnen Krone! Zähm
Es länger nicht, von Haar das Diadem.
Die Schuh nun fort, und schreite sicher aus.
Tritt ein ins Bett, der Liebe heiliges Haus.
So weiße Roben trugen Engel einst,
Wenn sie zu Menschen gingen. Du erscheinst
Als Cherub aus des Orients Paradies.
Auch böse Geister tragen weiß, gewiß.
Wir unterscheiden sie von Engeln spielend, weil:
Die machen uns erschaudern, jene aber geil.
Laß meine Hände schweifen, sag nicht nein,
Hinauf, hinab, hinüber, zwischendrein.
Oh, mein Amerika, mein neues Land,
Mein Staat, von einem Mann genug bemannt.
Mein Kaiserreich, mein Berg von Edelstein,
Dich zu entdecken, nenn ich glücklich sein.
In dein Verlies mich senken, macht mich frei.
Der Abdruck meiner Hand mein Siegel sei!
Ganz bloß und nackt, dich zu erfreun bereit.
Wie Seelen körperlos, so Körper ohne Kleid
Zu unsrer Lust. Ihr Fraun legt Perlen an.
Atlanta wirft den Apfel, foppt den Mann.
Der Narren Gier soll auf die Perlen gehn,
Daß sie, so abgelenkt, das Weib nicht sehn.
Für Laien ist das Buch mit buntem Druck,
Ihr Frauen aber seid in euerm Schmuck
Mysterienbücher, die sich nur erschließen
Dem Manne, der erwählt ist, zu genießen.
Weil ich es bin, zeig dich mir ohne Scham.
Fort mit dem Leintuch, das den Blick mir nahm.
Hier ist nicht Buße und nicht Unschuld, Weib.
Ich bin ja nackt. Warum soll denn dein Leib
Verhüllt sein, wenn ich unverhüllt sein kann?
Was muß dich mehr bedecken als ein Mann?
На раздевание возлюбленной
Джон Донн
Перевод Г. М. Кружкова
Скорей, сударыня! Я весь дрожу,
Как роженица, в муках я лежу;
Нет хуже испытанья для солдата -
Стоять без боя против супостата.
Прочь поясок! Небесный обруч он,
В который мир прекрасный заключен.
Сними нагрудник, звездами расшитый,
Что был от наглых глаз тебе защитой;
Шнуровку распусти! Уже для нас
Куранты пробили заветный час.
Долой корсет! Он - как ревнивец старый
Бессонно бдящий за влюбленной парой.
Твои одежды, обнажая стан,
Скользят, как тени с утренних полян.
Сними с чела сей венчик золоченый -
Украсься золотых волос короной,
Скинь башмачки - и босиком ступай
В святилище любви - альковный рай!
В таком сиянье млечном серафимы
На землю сходят, праведникам зримы.
Хотя и духи адские порой
Облечься могут лживой белизной,
Но верная примета не обманет:
От тех - власы, от этих плоть восстанет.
Моим рукам-скитальцам дай патент
Обследовать весь этот континент;
Тебя я, как Америку, открою,
Смирю и заселю одним собою.
О мой трофей, награда из наград,
Империя моя, бесценный клад!
Я волен лишь в плену твоих объятий,
И ты подвластна лишь моей печати.
Явись же в наготе моим очам:
Как душам - бремя тел, так и телам
Необходимо сбросить груз одежды,
Дабы вкусить блаженство. Лишь невежды
Клюют на шелк, на брошь, на бахрому -
Язычники по духу своему!
Пусть молятся они на переплеты,
Не видящие дальше позолоты
Профаны! Только избранный проник
В суть женщин - этих сокровенных книг,
Ему доступна тайна. Не смущайся,
Как повитухе, мне теперь предайся.
Прочь это девственное полотно:
Не к месту, не ко времени оно.
Продрогнуть опасаешься? - Пустое!
Не нужно покрывал: укройся мною.
